Заседание проходило во вполне штатном режиме, в каком оно всегда и бывало. Если можно назвать штатными и обыденными постоянные переругивания, переходы на личности, обусловленные безмерным ЧСВ представителей отделов, а также распространенное мнение, что их конкретный отдел — пуп земли, конечно. Яо присутствовал в зале лишь в виде голограммы и потому, все-таки находясь в своем кабинете и временно забыв о бесконечных бумагах и железках (кроме исчирканных записями и схемами с сегодняшнего заседания), его окружавших, он тайком попивал чай, с наслаждением причмокивая, пока все эти уважаемые специалисты дрались друг с другом за не столь уж существенные вещи. Хотя участвовать в оживленной дискуссии ему все же приходилось — инструкции требовали как раз-таки от него, когда вообще вспоминали о его существовании.
Но подумал было, что не прочь бы разорваться на миллиард маленьких Ванов, чтобы иметь возможности лично объяснить каждому присутствующему, в чем задача его отдела вообще и его конкретного представителя в частности, раздать каждому по чашечке кофе со сливками, шоколадке и плюшевому мишке. А то стрессы на работе сказываются. Иногда очень серьезно, а ошибок в отчетах или откровенно дефектных образцов ему получать потом не хотелось.
Но едва он собрался озвучить свою мысль и отправиться на заслуженный перерыв, как изображение на его HD мониторе, висящем на стене и занимающем почти ее всю (специально, чтобы обеспечить полный обзор и эффект присутствия), пошло рябью, а потом и вовсе превратилось в синий экран. Только гордая надпись «Соединение потеряно» говорила китайцу о том, что своим чаем он никакие провода не залил. Отложив видавшую виды и явно уставшую от многолетней эксплуатации чашку на стол (подальше от края), он встал со столь любимого удобного кресла и пошел проверять собственные провода и приемники связи, а также сами мониторы. Осмотр на первый взгляд ничего не выдал и мягко намекал, что проблема — с той стороны.
Подняв трубку телефона и позвонив в секретариат, обслуживающий эти самые заседания, он получил миллион алых роз, не меньшее количество извинений и убеждений, что неполадку сейчас же исправят. Сам Яо против произошедшей заминки ничего не имел. Стоило же китайцу только водрузиться на рабочее место, как картинка вернулась на монитор, а немногие из оставшихся в зале людей кинули на него взгляды — значит, его сидящая за столом голограмма все-таки возникла.
Потянувшись и расслабившись, Яо позволил себе закинуть ноги на стол (аккуратно, чтобы все-таки ничего не сбросить) и потянуться, откидываясь в кресле. Он прикрыл глаза, намереваясь отдохнуть и расслабить ноющий мозг, как услышал голос, в опустевшем зале ставшем каким-то резковатым и неуместным. Он лениво открыл глаза и побегал ими, ища говорящего. Когда их взгляды пересеклись, Ван пожал плечами и произнес:
— Нет, не слышали, — Яо стащил ноги со стола и все-таки сел ровно, обращаясь весь внимание.